— Это еще что? — спросил Избор.

Тут бы присесть, подумать, но старички не оставили им на это времени. То мгновение, что Избор видел камни неподвижными, вероятно было мгновением отдыха маленьких человечков. Раздался довольный вой, и камни покатились вниз.

Камней было больше десятка. Вихляя из стороны в сторону они то катились, то скользили вниз, к людям. Старички сил на это не пожалели. Они пустили камни широкой цепью, на расстоянии не больше пяти шагов в надежде, что не один, так другой, не другой так третий накатит на людей и сомнет их. Вместе с глыбами вниз съезжала и куча каменных осколков.

— Бежим? — спросил Исин. До камней еще оставалось около сотни шагов. Они лениво, с замиранием на какие-то мгновения, не спеша подкатывались к людям.

— Улетай, если сможешь… Гаврила!

Масленников шевельнул плечами. Рукоять меча над головой шевельнулась, но мечу тут делать нечего.

Он ударил по кулаку, и в то же мгновение камни перед ними вздыбились, словно с неба упал и вонзился в склон горы невидимый плуг. Вправо и влево от линии удара выплеснули вверх каменные волны. Они ударили по массивным камням, что катились сверху, но не замедлили их движения. Надвигавшийся сверху камень вкатился в пробитую Гаврилой канаву, но напор был таким, что тот не задержавшись выкатился из нее и продолжил свое движения вниз. С каждой секундой набирая скорость, каменная река накатывала на людей… Убежать от нее они не могли. Камни катились широкой полосой, злорадно погромыхивая, словно понимали, что деваться людям некуда.

— Бей по камням!

Грохот хлестанул по ушам еще и еще. Камни перед ними качнулись, один из них даже завертелся волчком, но неровности склона возвращали их на прежний путь.

— Вот это я называю настоящими неприятностями, — сказал Избор. Он быстро оглянулся, словно надеялся отыскать что-то, что спасло бы их. Увидев Исина, притворно удивился, что тот все еще с ними, а не в небе, но ничего не сказал.

— И ведь деться-то некуда. Ни бугорка, ни впадинки, ни камня, ни камушка…

— Кроме того, за которым сидим, — сказал Исин.

— Этот не в счет.

— Почему?

— Сейчас поймешь.

Исин вытащил меч. Сталь была бесполезна, но с ней в руке хазарин чувствовал себя более уверенно. Гаврила у него за спиной переглянулся с Избором и постучал себя по голове. Драться с камнями они не могли, убежать — то же. Им оставалось только попробовать идти навстречу камням в надежде проскочить между ними. Даже если бы они могли бежать быстрее камней, то бежать вниз пришлось бы до самого леса.

— Проскочим? — весело оскалясь спросил Гаврила. На него вдруг накатило ощущение удачи.

— Не проскочим, так в вирые встретимся, — серьезно ответил Избор. — Где-нибудь левее входа.

Он не успел улыбнуться, как слой щебня у них под ногами дрогнул и сдвинулся вниз. Сухой шелест, трущихся друг о друга камней и грохот сталкивающихся друг с другом глыб заглушил ответ Масленникова. Камень, за которым они прятались от ветра, тоже дрогнул, и поехал вместе со всеми. Вместе с ним люди поехали к подножью. Что бы оставаться на месте, им пришлось пробежаться по движущемуся каменному крошеву.

Это был странный бег. Они изо всех сил рвались вперед, а камни подкатывались все ближе и ближе, но вершина горы медленно, но все же ощутимо уползала вверх, но самым страшным было то, что за первыми прокатившимися мимо них камнями катились другие.

Теперь они не напоминали кабанов. Более всего они теперь напоминали стаю волков, со всех сторон, обкладывающих добычу.

— Неприятностей у нас, оказывается, еще и не было… — прокричал Исин. — Они, оказывается, еще только начинаются…

Бравада оказалась напрасной.

Каким-то чудом они увернулись от первой волны камней — царапины от осколков и гуля под глазом у Гаврилы не в счет. Камни растащили их по склону и теперь они были один на один против второй волны. Каждый сам за себя играли в прятки со смертью. Весь мир, что существовал вокруг Исина сжался до размеров щели, у которую он наблюдал, как на него накатываются враждебные камни.

Он оттолкнулся от одного и тут же понял, что встал на пути другого. Скаля острые грани, на него накатывалась глыба, размером с добрый княжеский сундук. Он присел, что бы перепрыгнуть его, но щебень под ногами разъехался, и что бы спастись он сделал два неловких шага в сторону.

— Берегись!

Он упал, съехал с камнями вниз и оказался за спиной у Гаврилы. Тот ударил по кулаку. В воздухе щелкнуло и перед камнем, что накатывался на них, возникла яма. Мелкие камни, словно капли, брызнули вверх. Глыба качнулась на обрезе ямы, и с грохотом упала на дно. Сила, что тащила ее вниз, еще не иссякла, и она попыталась, словно зверь из ловушки, выбраться на поверхность, но другая глыба накатилась на нее сверху и вмяла назад, в щебень.

— Берегись!

Они отступили еще на шаг. Мимо них пробежал Избор, а за ним, словно привязанная, поперек общего хода прокатились два валуна. На их глазах он юркнул в щель между двумя катившимися сверху глыбами. Катившиеся за ним камни не успели сообразить, что к чему и попали под накатывавшуюся сверху каменную волну.

— За спину ко мне, быстро! — проорал ему Гаврила. — Отобьемся!

Он еще трижды ударил по кулаку, сбивая глыбы с гибельного пути. Ямы преграждали камням путь, и те, задевая друг за друга падали вниз с грохотом, от которого вздрагивала земля. И вдруг напор ослабел. Последние камни, словно капли, срывающиеся с горла кувшина, ударились друг о друга и встали.

А потом… Исин не успел ни обрадоваться, ни испугаться. Глыба из следующего ряда прокатилась по остановившимся, взвилась в воздух и медленно пролетев несколько шагов по воздуху ударила Гаврилу в грудь. Сам хазарин успел отскочить, и со стороны увидел, как тот пытается оттолкнуть камень, но напор гранита легко сломал сопротивление человеческой плоти и вмял Масленникова в камни.

Мокрый хруст заглушил громкое «А-а-ах!» с которым воздух вырвался из разбитой груди. Камень качнулся, и словно передумав двигаться дальше, громко хлюпнув вернулся на место, теплое от человеческой крови.

Исин оцепенел от горя и ужаса, но еще ничего не закончилось. Камней у старичков хватало на всех. Его ударило по ногам и он, теряя равновесие, боком повалился на пахнущий кровью щебень.

Он упал боком и мгновенно попытался втиснуться в какую-то щель. Над головой загрохотало, запахло горелым камнем, сверху посыпалась раскаленная каменная крошка. Краем глаза хазарин увидел, как сверху наваливается угловатый камень и свет в нем померк.

Глава 48

Когда каменный хруст умолк Избор осторожно открыл глаза. Он даже не повернул головы, потому что еще не знал, есть она у него или нет. Только через несколько долгих мгновений к нему вернулся слух и он понял, что жив. Не задумываясь, что в нем цело, а что нет, он попробовал шевельнуть руками. Пальцы скользнули по мокрому гравию и он, даже не видя в чем испачканы его пальцы, подумал «Кровь! Интересно чья?»

Он хотел вытянуть ноги, но они тут же уперлись во что-то твердое.

Камень, подумал Избор, интересно, что с Гаврилой и хазарином? Позвать их он не решился — старички могли оказаться где-то поблизости и не с пустыми руками.

Он развел руки в стороны и левой сразу же нащупал чью-то ногу, а правая уперлась в камень. Проморгавшись от пыли он попробовал привстать на колени, и к своему удивлению ему удалось это. Льющийся сверху свет позволил разглядеть, что он находится посреди сложившихся шатром камней. Там, где они сходились, ярким зигзагом светилась щель, сквозь которую сюда проникали свет и воздух.

Воевода покачал головой. Вряд ли это все было так, как хотели старички. Он был жив, а может быть и не только он.

Исин нашелся почти тут же. Он лежал рядом с ним и тяжело дышал. Избор коснулся его рукой и хазарин открыл глаза, в которых еще ходили волны ужаса.

— Гаврила, — прохрипел он. — Под камнем.

Он со стоном поднялся, взглядом отыскивая тело Масленникова. С удивлением посмотрел на свои руки. Последнее, что он помнил — боль от удара по ним и кровь, брызнувшую в лицо.